Эксперименты харлоу, первые экперименты по изучению материнской любви. Обезьянья любовь и колодец отчаяния

Американский психолог Гарри Харлоу (Harry Harlow) заработал своими опытами зловещую репутацию даже у коллег.

Эксперименты Гарри Харлоу с проволочными обезьянами лежат в основе психологии привязанности. Харлоу сумел показать, что детёныши обезьян более привязаны к мягкой суррогатной матери, чем к металлической, пусть и кормящих их молоком; из этого открытия родилась вся наука о прикосновениях. Эти эксперименты, многие из которых были засняты на плёнку, оставляют ощущение озноба и подчёркивают то значение, которое имеет в нашей жизни близость.

Абсурдность и парадоксальность произошедшего заключается в том, что тем самым он добыл важные данные для науки, которые доказывали крайнюю необходимость у людей теплого отношения друг к другу. Все началось еще в далекие 1950-е годы.

Немного биографии

О детстве Харлоу в общем-то известно мало. Если судить по его автобиографии, то мать не проявляла к нему тепла. Всю жизнь Харлоу испытывал приступы депрессии, которые, возможно, были связаны с “расстоянием”, отделявшим его от матери. Должно быть, Харлоу тосковал по чему-то утешительному.
В школе он не прижился. Его любимым занятием в детстве было рисование. Харлоу изображал странную и прекрасную страну Язу; эта страна была населена крылатыми и рогатыми существами. Когда он заканчивал картину, то рассекал животных резкими черными линиями, делил их пополам и на четвертинки, так что животные лежали на странице окровавленными, но всё же прекрасными, несмотря на вивисекцию.
После школы он проучился в колледже и закончил образование в Стэнфордском университете. Харлоу, страдавший дефектом речи, повторял в последствии, что никакое другое место не делало его таким неуверенным в себе. Компенсировал он это тем, что работал как лошадь. Его учителем был Льюис Термен, в лабораторию к которому он с трудом попал. Он женился на одной из одарённых испытуемых Термена.
Всю жизнь последующую Харлоу задавался вопросом: что есть у него? Ведь у Клары (его жены) IQ был 155. И в самые тёмные дни, и в моменты, когда он был счастлив, Харлоу всегда испытывал подозрения, что его дарования мимолётны, что он обрёл их только благодаря крепкой, упорной, удушающей хватке.
Перебравшись в Мэдисон, Харлоу собирался изучать крыс, но стал работать с обезьянами - макаками резус, мелкими подвижными животными. Как ученик Термена, он начал с разработки теста интеллекта обезьян; он добился большого успеха, доказав, что эти зверьки могут решать задачи гораздо более сложные, чем считали авторы более ранних исследований.
Изучая обезьян, Харлоу изолировал детёнышей от их матерей и сверстников, и именно при этом наткнулся на то, что принесло ему славу.

Обезьянья любовь

Он исследовал головы обезьян, но оказалось, что он наблюдает их сердца, и это вызвало большой интерес. Детёныши, когда их отрывали от матерей, делались чрезвычайно привязаны к махровым полотенцам, которые устилалась на полы клетки. Он ложились на них, тискали в объятиях, кричали, если их отнимали. Маленькие обезьянки любили свои полотенца. Почему?
Привязанность ранее понималась исключительно в терминах пищевого поощрения. Кларк Халл и Кеннет Спенс утверждали:
Вся человеческая привязанность зиждется на удовлетворении потребности.

Голод - основная потребность, и мы стремимся её удовлетворить; то же самое касается жажды и секса. В 1930—1950 годах теория удовлетворения потребностей и его связи с любовью сомнению не подвергалась.

Харлоу отбирал у обезьянок полотенце, и они начинали визжать, а он заворожено наблюдал за этим. Как пишет его биограф Блюм:

Лучший способ понять сердце - разбить его.

Генетическое наследие макак резус примерно на 94% совпадает с человеческим. Именно по этой причине исследователи-психологи давно используют приматов в своих исследованиях.
Для своего эксперимента Харлоу сделал металлическую суррогатную мать, спереди которой имелся единственная грудь. К ней крепился стальной сосок с маленькой дырочкой, сквозь которую вытекало обезьянье молоко. Так же он сделал мягкую суррогатную мать, обернув махровой тканью картонный конус.
Новорождённых макак помещали в клетки с двумя суррогатными матерями: проволочной, полной молока, и мало улыбающейся матерчатой, грудь которой была пуста. Лаборанты вели записи, в которых отразились все травмирующие особенности эксперимента: обезьянки-матери, поняв, что детёнышей у них отняли, визжали и бились головами о стенки клеток; малыши стонали, когда попадали в отдельное помещение. Час за часом длился этот звериный кошмар, и вся лаборатория наполнялась вонью: жидкий стул, как писал Харлоу «указывается на высокую степень эмоционального напряжения».
Однако, позже детёныши переносили свою привязанность с настоящих матерей, которые теперь были недоступны, на матерчатых суррогатных; за них она цеплялись, по ним ползали, их ласково покусывали. Впрочем, матерчатая мать не могла накормить их, так что когда малыши голодали, они кидались к стальной кормящей машине. После насыщения они снова кидались к матерчатой матери.

Харлоу установил, что любовь произрастает из прикосновения, а не из вкуса; именно поэтому, когда молоко у матери пропадает, как это неизбежно случается, ребёнок продолжает её любить, распространяя эту любовь, воспоминание о ней вширь, так что любые взаимоотношения в дальнейшем оказываются воспроизведением, вариантов этих ранних тактильных впечатлений.
В дальнейшем Харлоу предположил, что лицо - ещё одна переменная, определяющая любовь. Исследователи попытались приделать к суррогатной матери голову с маской, но детёныш в ужасе завизжал, забился в угол клетки и стал там раскачиваться, вцепившись в собственные гениталии. Исследователи придвинули к нему фигуру матери, и детёныш повернул голову к себе стороной, где не было маски и тогда проявил готовность играть. Сколько бы раз не поворачивали к нему голову матери лицом, он всякий раз поворачивал её к пустой стороне, предпочитая лицо, в отношении которого произошёл импринтинг.

Злая мать

Позже он соорудил Железную Деву. Она представляла собой особую суррогатную мать, которая выставляла шипы и обдавала детёнышей струями холодного воздуха. Это, утверждал Харлоу, была злая мать, и ему было интересно узнать, что же теперь произойдёт.
Харлоу сделал несколько разновидностей Дев: одни злые матери обрушивали на детёнышей потоки холодной воды, другие кололи их. Но каковы бы ни были мучения, малыши не утрачивали привязанности к матерям. Такое поведение нельзя объяснить частичным подкреплением; есть только тёмная сторона прикосновения, реальность отношений между приматами, которая заключается в том, что объятие может оказаться смертельным.

В 1958 году Гарри Харлоу был избран президентом Американской психологической ассоциации. Он отправился в Вашингтон, готовый выйти на трибуну и показать свои фильмы об обезьянах. Он выступил с речью, которую назвал «Природа любви».
Промышленность, выпускающая детские товары, оказалась под его влиянием. После его работ особенное распространение получили рюкзаки для родителей, приспособленные для ношения детей. Свою политику изменили также приюты и родильные дома: помимо бутылочки с молоком теперь младенцу уделяли больше внимания - его брали на руки, качали, смотрели на него и улыбались.
Что-то пошло не так…

Суррогатная мать из ткани была не хуже настоящей, прикосновение было главным для обезьяньего сердца, и всё же… В течении следующего года Харлоу заметил, что детёныши матерчатой матери не процветают - это после того, как он сделал такое заявление перед научной общественностью!
Выращенные детёныши проявляли яростную необщительность. Некоторые из них начали проявлять что-то похожее на аутизм: раскачивались, кусали себя, откусывали пальцы.
Шли годы, и у первых выросших в изоляции самок созрели яйцеклетки, они достигли половой зрелости, но так и не научились играть и спариваться. Гарри Харлоу все время мучил вопрос о том, какими матерями окажутся эти обезьяны. Именно поэтому он так сильно хотел получить от них потомство.
Харлоу придумал приспособление, названное им «рамой для изнасилования»: привязанная к нему самка не могла воспротивиться тому, что на неё залез самец. Эта уловка принесла успех; 20 самок забеременели и принесли потомство. Часть самок убили своих детёнышей, другие были к ним индифферентны, только немногие вели себя “адекватно”.
В 1971 году жена Харлоу умерла. Примерно в то же время он был награждён Национальной медалью за заслуги в науке. Его глаза казались потухшими, над ними тяжело нависли веки; на бледных анемичных губах была еле заметная улыбка. Он очень тяжело переносил произошедшее и был вынужден пройти курс электрошоковой терапии. После лечения он покинул клинику.
В 1960-х годах произошёл подъём биологической психиатрии. Он снова решил продолжить свои исследования. Харлоу хотел выяснить, что вызывает депрессию и что её излечивает.

Колодец отчаяния

Он разработал изолированную камеру, в которой обезьянка сидела скрючившись, пригнув голову, неспособная пошевелиться и ничего не видя. Эксперимент продолжался до шести недель; животное кормили через отверстие внизу камеры, закрытое специальным экраном.
Животное, выпущенное из «Колодца отчаяния» обладало разрушенной психикой, страдали тяжёлыми психозами. Что бы Харлоу ни делал, вернуть их в прежнее состояние не удавалось. лекарства не нашлось, не было ни близости, ни утешения.

Гарри Харлоу в 1981 году скончался от болезни Паркинсона. Он не мог остановить дрожь во всём теле.

В 1960-хгодах Харлоу провел ряд весьма неэтичных, отвратительных, и даже жестоких экспериментов с детенышами резус-макак. Но с помощью них Харлоу доказал огромную важность материнской любви для здорового развития детей. Харлоу удалось раскрыть фундаментальные истины, которые сегодня влияют на наше понимание детской психологии развития. Самый знаменитый эксперимент Харлоу заключался в том, что детенышам обезьян был предложен выбор из двух искусственных «мам». Спустя несколько часов после их рождения, Харлоу отобрал малышей у их естественных матерей, и оставил с искусственными. Первая «мама» была мягкой и пушистой, но не обеспечивала пищи. Вторая «мама» была изготовлена из жесткой проволоки, но зато была «кормящей» за счет прикрученной бутылочки с молоком.

Эксперимент показал, что обезьянки предпочитали проводить время с пушистой «матерью», игнорирую проволочную.

«Эти данные делают очевидным, что комфорт контакта - вот главная составляющая в развитии нежного ответа, тогда как кормление грудью - составляющая незначительная», - объяснил Харлоу в 1958 году.

В более позднем своем эксперименте Харлоу продемонстрировал, что малыши обезьян также отдают предпочтение пушистой «маме» для своего комфорта и безопасности. Детенышей запускали в незнакомую комнату в присутствии их «суррогатной мамы» либо без нее. Когда «мама» была рядом, обезьянки чувствовали себя в безопасности и с интересом исследовали комнату. Оставшись без такой опоры, малыши очень беспокоились, дрожали от страха, метались и кричали.

Последствия «»Колодца отчаяния»

Суррогатная матерчатая мать обеспечивала тактильный контакт не хуже настоящей, но в течение следующего года Харлоу заметил, что выросшие обезьянки были не вполне нормальны. Когда он выпускал их из клеток, чтобы они могли поиграть друг с другом и образовать пары, они яростно избегали общения. Самки нападали на самцов. Некоторые проявляли что-то похожее на аутизм: они раскачивались, кусали себя до крови и отгрызали собственные пальцы. Харлоу был разочарован. Всего год назад он торжественно объявил, что выделил главный компонент воспитания, и теперь стало ясно, что он совершил ошибку. Он начал пить. В последующих статьях Харлоу мужественно признал, что выращенные суррогатными матерями детеныши страдают эмоциональными нарушениями, и указал, что помимо прикосновений необходимо хотя бы полчаса в день игры детенышей друг с другом. Для доказательства этого положения ему потребовались наблюдения за десятками обезьян.

Первые макаки, выросшие в изоляции, так и не научились играть и спариваться. Однако самки достигли зрелости, у них начали созревать яйцеклетки. Харлоу хотел получить от них потомство, потому что у него появилась новая идея. Его интересовал вопрос, какими матерями окажутся эти обезьяны. Все попытки подсадить к ним опытных самцов не принесли успеха – самки вцеплялись им в морды. Тогда он придумал приспособление, которое назвал «рамой для изнасилования»: зафиксированная в нем самка не могла воспротивиться тому, чтобы на нее залез самец. Это принесло успех. Двадцать самок забеременели и произвели на свет потомство. Часть из них убили своих детенышей, другие были к ним равнодушны.

Экология познания: Американский психолог Гарри Харлоу (Harry Harlow) заработал своими опытами зловещую репутацию даже у коллег. Парадокс в том, что он тем самым добыл для науки данные, доказавшие необходимость более теплого отношения людей друг к другу

Американский психолог Гарри Харлоу (Harry Harlow) заработал своими опытами зловещую репутацию даже у коллег. Парадокс в том, что он тем самым добыл для науки данные, доказавшие необходимость более теплого отношения людей друг к другу. Это случилось в 50-е годы. Первоначально Харлоу занимался разработкой теста интеллекта для обезьян. Он показал, что они способны решать задачи гораздо более сложные, чем считали авторы более ранних исследований.

Изучая макак-резус, Харлоу изолировал детенышей от матерей и их сверстников. Именно это обстоятельство сыграло решающую роль в том, что он натолкнулся на открытие, принесшее ему славу.

Он заметил, что обезьянки, когда их разлучали с матерью, делались чрезвычайно привязанными к махровым полотенцам, которыми устилали пол клетки. Они стискивали их в своих кулачках, обнимали их и впадали в истерику, когда полотенце отнимали. Что происходило? Привязанность в то время понималась исключительно в терминах пищевого подкрепления. Младенец любит мать, потому что она утоляет его голод. Харлоу кормил детенышей из рук, из маленьких бутылочек.

Когда он бутылочку убирал, обезьянки просто отворачивались. Но когда он пытался отобрать у них полотенце, происходило нечто совершенно иное: макаки начинали истошно визжать, кидались на пол и вцеплялись в полотенце мертвой хваткой. Харлоу смотрел на вопящих обезьян и думал о том, как возникает любовь. К нему пришла неожиданная мысль. Как пишет его биограф Блюм, лучший способ понять сердце – разбить его. Вскоре Харлоу приступил к своим знаменитым экспериментам.

С помощью ножниц по металлу и паяльника он соорудил из проволочной сетки «суррогатную мать». К ней крепился сосок, из которого вытекало обезьянье молоко.

Кроме того, он сделал мягкую суррогатную мать, обернув ее корпус махровой тканью. У второй матери не было соска. Новорожденных детенышей сажали в клетки с двумя суррогатными матерями. Взрослые обезьяны, у которых отняли детей, визжали и бились о стенки клеток; малыши стонали, попав в отдельное помещение. Это продолжалось час за часом, лаборатория наполнялась криками отчаяния и вонью: жидкий стул, как писал Харлоу, указывает на высокую степень эмоционального напряжения.

Однако затем начали происходить удивительные вещи. Спустя несколько дней детеныши переносили свою привязанность с настоящих матерей, которые теперь были недоступны, на матерчатых суррогатных; за них они цеплялись, по ним ползали, ласкали их «лица» своими маленькими лапками и проводили многие часы, сидя у них на спинах и животах. Матерчатая мать не могла их накормить молоком, и когда детеныши испытывали голод, они забирались на проволочную мать, но затем снова возвращались к матерчатой.

По прошествии некоторого времени Харлоу помещал маленьких макак в незнакомую комнату вместе с одной из суррогатных матерей. Если с ними была кормящая мать, детеныши дрожали от страха, плакали и сжимались в комок на полу.

Если в комнате оказывалась матерчатая суррогатная мать, их поведение было другим: обезьянки чувствовали себя в безопасности, с интересом изучали комнату и предметы, расположенные в ней.

Харлоу выступил с докладом, который назвал «Природа любви» и который стал классикой: «Мы не удивились, когда обнаружили, что комфорт, который приносит контакт, является базисом таких переменных, как привязанность и любовь, но мы не ожидали, что он полностью заслонит такой фактор как питание; действительно, различие оказалось настолько большим, что заставило предположить: главная функция кормления – обеспечение частого и тесного телесного контакта детеныша с матерью… Любовь к настоящей и к суррогатной матери выглядят очень сходно. Как показывают наши наблюдения, привязанность детеныша обезьяны к настоящей матери очень сильна, но ей ничем не уступает любовь, которую в условиях эксперимента детеныш проявляет к суррогатной матери из ткани».

В 1930-1950 годы господствовала теория воспитания, согласно которой не следует баловать ребенка тактильным поощрением, обнимая его и беря на руки. Харлоу показал, что прикосновения матери ребенку жизненно необходимы. Он представил данные, которые ясно показывали: матерчатая суррогатная мать важнее для малышей, чем кормящая. Его успех оказался триумфальным и произвел революцию. В 1958 году Харлоу был избран президентом Американской психологической ассоциации. О нем сняли документальный фильм. Его работы повлияли на промышленность, выпускающую детские товары: особенное распространение получили рюкзаки, в которых родители могли носить детей. Приюты и родильные дома изменили свою политику: младенцу мало бутылочки с молоком, его нужно брать на руки, качать, смотреть на него и улыбаться.

Что-то пошло не так. Суррогатная матерчатая мать обеспечивала тактильный контакт не хуже настоящей, но в течение следующего года Харлоу заметил, что выросшие обезьянки были не вполне нормальны. Когда он выпускал их из клеток, чтобы они могли поиграть друг с другом и образовать пары, они яростно избегали общения. Самки нападали на самцов. Некоторые проявляли что-то похожее на аутизм: они раскачивались, кусали себя до крови и отгрызали собственные пальцы.

Харлоу был разочарован. Всего год назад он торжественно объявил, что выделил главный компонент воспитания, и теперь стало ясно, что он совершил ошибку. Он начал пить. В последующих статьях Харлоу мужественно признал, что выращенные суррогатными матерями детеныши страдают эмоциональными нарушениями, и указал, что помимо прикосновений необходимо хотя бы полчаса в день игры детенышей друг с другом. Для доказательства этого положения ему потребовались наблюдения за десятками обезьян.

Первые макаки, выросшие в изоляции, так и не научились играть и спариваться. Однако самки достигли зрелости, у них начали созревать яйцеклетки. Харлоу хотел получить от них потомство, потому что у него появилась новая идея. Его интересовал вопрос, какими матерями окажутся эти обезьяны. Все попытки подсадить к ним опытных самцов не принесли успеха – самки вцеплялись им в морды. Тогда он придумал приспособление, которое назвал «рамой для изнасилования»: зафиксированная в нем самка не могла воспротивиться тому, чтобы на нее залез самец. Это принесло успех. Двадцать самок забеременели и произвели на свет потомство. Часть из них убили своих детенышей, другие были к ним равнодушны, только немногие вели себя адекватно.

В 1967 году Харлоу был награжден Национальной медалью науки. Он находился на пике научной карьеры, откуда путь только вниз. Через четыре года от рака умерла его жена. Он чувствовал себя опустошенным и был вынужден пройти в клинике курс электрошоковой терапии. На какое-то время Харлоу стал сам лабораторным животным, получающим экспериментальные процедуры. После лечения он вернулся в лабораторию, и сотрудники говорили, что он больше никогда не был прежним. Он разговаривал медленнее и перестал шутить. Он больше не хотел изучать депривацию материнского воспитания. Его интересовало, что вызывает депрессию и что может ее излечить. Харлоу искал лекарство в том числе для самого себя.

Американский психолог Гарри Харлоу (Harry Harlow) заработал своими опытами зловещую репутацию даже у коллег. Парадокс в том, что он тем самым добыл для науки данные, доказавшие необходимость более теплого отношения людей друг к другу. Это случилось в 50-е годы. Первоначально Харлоу занимался разработкой теста интеллекта для обезьян. Он показал, что они способны решать задачи гораздо более сложные, чем считали авторы более ранних исследований. Изучая макак-резус, Харлоу изолировал детенышей от матерей и их сверстников. Именно это обстоятельство сыграло решающую роль в том, что он натолкнулся на открытие, принесшее ему славу.

Он заметил, что обезьянки, когда их разлучали с матерью, делались чрезвычайно привязанными к махровым полотенцам, которыми устилали пол клетки. Они стискивали их в своих кулачках, обнимали их и впадали в истерику, когда полотенце отнимали. Что происходило? Привязанность в то время понималась исключительно в терминах пищевого подкрепления. Младенец любит мать, потому что она утоляет его голод. Харлоу кормил детенышей из рук, из маленьких бутылочек. Когда он бутылочку убирал, обезьянки просто отворачивались. Но когда он пытался отобрать у них полотенце, происходило нечто совершенно иное: макаки начинали истошно визжать, кидались на пол и вцеплялись в полотенце мертвой хваткой. Харлоу смотрел на вопящих обезьян и думал о том, как возникает любовь. К нему пришла неожиданная мысль. Как пишет его биограф Блюм, лучший способ понять сердце - разбить его. Вскоре Харлоу приступил к своим знаменитым экспериментам.

С помощью ножниц по металлу и паяльника он соорудил из проволочной сетки «суррогатную мать». К ней крепился сосок, из которого вытекало обезьянье молоко.

роме того, он сделал мягкую суррогатную мать, обернув ее корпус махровой тканью. У второй матери не было соска. Новорожденных детенышей сажали в клетки с двумя суррогатными матерями. Взрослые обезьяны, у которых отняли детей, визжали и бились о стенки клеток; малыши стонали, попав в отдельное помещение. Это продолжалось час за часом, лаборатория наполнялась криками отчаяния и вонью: жидкий стул, как писал Харлоу, указывает на высокую степень эмоционального напряжения.

Однако затем начали происходить удивительные вещи. Спустя несколько дней детеныши переносили свою привязанность с настоящих матерей, которые теперь были недоступны, на матерчатых суррогатных; за них они цеплялись, по ним ползали, ласкали их «лица» своими маленькими лапками и проводили многие часы, сидя у них на спинах и животах. Матерчатая мать не могла их накормить молоком, и когда детеныши испытывали голод, они забирались на проволочную мать, но затем снова возвращались к матерчатой.

По прошествии некоторого времени Харлоу помещал маленьких макак в незнакомую комнату вместе с одной из суррогатных матерей. Если с ними была кормящая мать, детеныши дрожали от страха, плакали и сжимались в комок на полу.

Если в комнате оказывалась матерчатая суррогатная мать, их поведение было другим: обезьянки чувствовали себя в безопасности, с интересом изучали комнату и предметы, расположенные в ней.

Харлоу выступил с докладом, который назвал «Природа любви» и который стал классикой: «Мы не удивились, когда обнаружили, что комфорт, который приносит контакт, является базисом таких переменных, как привязанность и любовь, но мы не ожидали, что он полностью заслонит такой фактор как питание; действительно, различие оказалось настолько большим, что заставило предположить: главная функция кормления - обеспечение частого и тесного телесного контакта детеныша с матерью… Любовь к настоящей и к суррогатной матери выглядят очень сходно. Как показывают наши наблюдения, привязанность детеныша обезьяны к настоящей матери очень сильна, но ей ничем не уступает любовь, которую в условиях эксперимента детеныш проявляет к суррогатной матери из ткани».

В 1930-1950 годы господствовала теория воспитания, согласно которой не следует баловать ребенка тактильным поощрением, обнимая его и беря на руки. Харлоу показал, что прикосновения матери ребенку жизненно необходимы. Он представил данные, которые ясно показывали: матерчатая суррогатная мать важнее для малышей, чем кормящая. Его успех оказался триумфальным и произвел революцию. В 1958 году Харлоу был избран президентом Американской психологической ассоциации. О нем сняли документальный фильм. Его работы повлияли на промышленность, выпускающую детские товары: особенное распространение получили рюкзаки, в которых родители могли носить детей. Приюты и родильные дома изменили свою политику: младенцу мало бутылочки с молоком, его нужно брать на руки, качать, смотреть на него и улыбаться.

Что-то пошло не так. Суррогатная матерчатая мать обеспечивала тактильный контакт не хуже настоящей, но в течение следующего года Харлоу заметил, что выросшие обезьянки были не вполне нормальны. Когда он выпускал их из клеток, чтобы они могли поиграть друг с другом и образовать пары, они яростно избегали общения. Самки нападали на самцов. Некоторые проявляли что-то похожее на аутизм: они раскачивались, кусали себя до крови и отгрызали собственные пальцы.

Харлоу был разочарован. Всего год назад он торжественно объявил, что выделил главный компонент воспитания, и теперь стало ясно, что он совершил ошибку. Он начал пить. В последующих статьях Харлоу мужественно признал, что выращенные суррогатными матерями детеныши страдают эмоциональными нарушениями, и указал, что помимо прикосновений необходимо хотя бы полчаса в день игры детенышей друг с другом. Для доказательства этого положения ему потребовались наблюдения за десятками обезьян.

Первые макаки, выросшие в изоляции, так и не научились играть и спариваться. Однако самки достигли зрелости, у них начали созревать яйцеклетки. Харлоу хотел получить от них потомство, потому что у него появилась новая идея. Его интересовал вопрос, какими матерями окажутся эти обезьяны. Все попытки подсадить к ним опытных самцов не принесли успеха - самки вцеплялись им в морды. Тогда он придумал приспособление, которое назвал «рамой для изнасилования»: зафиксированная в нем самка не могла воспротивиться тому, чтобы на нее залез самец. Это принесло успех. Двадцать самок забеременели и произвели на свет потомство. Часть из них убили своих детенышей, другие были к ним равнодушны, только немногие вели себя адекватно.

В 1967 году Харлоу был награжден Национальной медалью науки. Он находился на пике научной карьеры, откуда путь только вниз. Через четыре года от рака умерла его жена. Он чувствовал себя опустошенным и был вынужден пройти в клинике курс электрошоковой терапии. На какое-то время Харлоу стал сам лабораторным животным, получающим экспериментальные процедуры. После лечения он вернулся в лабораторию, и сотрудники говорили, что он больше никогда не был прежним. Он разговаривал медленнее и перестал шутить. Он больше не хотел изучать депривацию материнского воспитания. Его интересовало, что вызывает депрессию и что может ее излечить. Харлоу искал лекарство в том числе для самого себя.

Он разработал изолированную камеру, в которой обезьянка сидела скрючившись, пригнув голову и ничего не видя. Эксперимент продолжался до шести недель. Животное кормили через отверстие внизу камеры, закрытое специальным экраном. Это приспособление Харлоу назвал «колодцем отчаяния». Ему вполне удалось создать модель психического заболевания. Животные, выпущенные из «колодца отчаяния», обладали разрушенной психикой, страдали тяжелыми психозами. Что бы Харлоу ни предпринимал, вернуть их в нормальное состояние не удавалось.

Еще одно из экспериментальных устройств Харлоу, состоящее из стула, вращающийся с постоянной скоростью один оборот в минуту, и рентгеновского аппарата.

Видео, котором наглядно демонстрируется эксперимент с суррогатными матерями:

Один из самых ужасных экспериментов в психологии – эксперимент, который теперь называют «Источник отчаяния», был проведен в 1960 году ученым Гарри Харлоу. Это был американский психолог, который заработал своими зловещими опытами не добрую репутацию даже среди коллег.

Абсурдность и парадоксальность произошедшего заключается в том, что тем самым он добыл важные данные для науки, которые доказывали крайнюю необходимость у людей теплого отношения друг к другу. Все началось еще в далекие 1950-е годы.

Гарри Харлоу изначально был занят разработкой теста интеллекта для обезьян. Опираясь на его исследования, можно было сказать, что они имеют способность решать задачи гораздо более сложные, чем было принять считать раньше. В процессе изучения макак-резус, наиболее известных и распространенных из всех видов данного рода, Гарри Харлоу решил изолировать на время детенышей обезьян от их матерей и сверстников. Как оказалось позже, именно это обстоятельство и сыграло решающую роль в том, что Гарри Харлоу натолкнулся на открытие, которое в последующем принесло ему признание и славу.

В своих исследованиях он заметил, что обезьянки, которых разлучали с матерями, начинали проявлять редкостную привязанность к махровым полотенцам, выложенным на полу клетки. Они сжимали их в своих кулачках, крепко обнимали и устраивали истерику, в случае, когда полотенце забирали. Что же происходило? Привязанность на тот момент трактовалась лишь в рамках пищевого подкрепления. Считалось, что младенец любит мать, потому что та утоляет его голод.

Гарри Харлоу кормил детенышей из маленьких бутылочек, которые держал в руках. Когда он убирал бутылочку, обезьянки сразу же отворачивались. Зато отобрать полотенце было не так просто, потому что они тут же начинали истошно кричать, бросаться на пол и цепляться за полотенце что есть сил, практически мертвой хваткой. Харлоу смотрел на визжащих обезьян и думал о том, как зарождается любовь. В этот момент его посетила неожиданная мысль. Вскоре он приступил к своим более чем известным опытам. Биограф Гарри Харлоу некогда написал, что лучший способ понять сердце – это разбить его …

Ножницы по металлу и паяльник помогли Гарри Харлоу соорудить суррогатную мать из проволочной сетки, к которой был прикреплен сосок, наполненный обезьяньим молоком. Помимо этого он смастерил и мягкую суррогатную мать, у которой не было соска, но она была обернута махровой тканью. Далее в клетки с двумя суррогатными матерями сажали новорожденных детенышей. Взрослые обезьяны, лишившиеся своих детей, дико кричали и бились о стенки железных клеток; а младенцы, попав в отдельное помещение, пищали и стонали. Ситуация продолжалась часами. Со временем лаборатория наполнялась не только криками отчаяния животных, но и их настырной вонью — жидкий стул … «Жидкий стул соответствует высокой степени эмоционального напряжения», — писал позже Гарри Харлоу.

Спустя несколько дней происходящее начало меняться. Новорожденные детеныши стали переносить свою привязанность к настоящим и уже недоступным матерям на суррогатных матерей, сделанных из материи; малыши проводили долгие часы, сидя у них на спинах и животах, ласкали их своими маленькими лапками. Они забирались на проволочную мать, только когда испытывали голод. Матерчатая мать не имела соска и не могла их накормить. Но детеныши возвращались к ней снова и снова.

Спустя некоторое временя Гарри Харлоу решил пойти дальше. Он начал сажать малышей в незнакомые помещения вместе с одной из суррогатных матерей – или матерчатой, или проволочной. Выводы не заставили себя долго ждать. Детеныши сжимались в комок на полу, дрожали от страха и плакали, если с ними рядом была кормящая их проволочная мать. И в то же время, они с интересом изучали помещение и расположенные в нем предметы, чувствовали себя в безопасности, если рядом была мать из материи.

«Природа любви» — так назывался первый доклад Гарри Харлоу, который в последующем даже стал классикой: «Мы не удивились, когда обнаружили, что комфорт, который приносит контакт, является базисом таких переменных, как привязанность и любовь, но мы не ожидали, что он полностью заслонит такой фактор как питание; действительно, различие оказалось настолько большим, что заставило предположить: главная функция кормления – обеспечение частого и тесного телесного контакта детеныша с матерью… Любовь к настоящей и к суррогатной матери выглядят очень сходно. Как показывают наши наблюдения, привязанность детеныша обезьяны к настоящей матери очень сильна, но ей ничем не уступает любовь, которую в условиях эксперимента детеныш проявляет к суррогатной матери из ткани».

В 1930-1950 годы наиболее популярной являлась теория воспитания, в соответствии с которой не стоит излишне баловать ребенка тактильными поощрениями, то есть не следует брать его на руки, обнимать и целовать. Но именно Гарри Харлоу суметь донести то, что прикосновения матери жизненно необходимы ребенку. Он обнародовал данные, которые ясно давали понять: для малышей более важной является матерчатая мать, нежели мать кормящая. Его успех произвел революцию и оказался триумфальным.

Гарри Харлоу в 1958 году избрали президентом Американской психологической ассоциации. Про него даже был снят документальный фильм. Промышленность, выпускающая детские товары, тоже оказалась под его влиянием. После его работ особенное распространение получили рюкзаки для родителей, приспособленные для ношения детей. Свою политику изменили также приюты и родильные дома: помимо бутылочки с молоком теперь младенцу уделяли больше внимания — его брали на руки, качали, смотрели на него и улыбались.

Все бы хорошо, но что-то пошло не так. На протяжении следующего года Гарри Харлоу увидел, что выросшие обезьянки не совсем адекватны. Во время прогулок, когда он выпускал их из клеток, обезьянки яростно избегали общения, вместо того, чтобы играть друг с другом и образовывать пары и группы. Самцы постоянно подвергались нападениям самок. Среди некоторых также был заметен своего рода аутизм: они раскачивались, кусали себя до крови и отгрызали собственные пальцы.

Харлоу был очень разочарован, ведь всего год назад он был уверен, что нашел главный компонент воспитания. О чем собственно торжественно и заявил, а теперь стало абсолютно ясно, что он допустил ошибку. После этого Гарри Харлоу начал пить. В своих последующих статьях он нашел в себе мужество признать, что детеныши, выращенные суррогатными матерями, страдают эмоциональными нарушениями. Также он отметил, что помимо прикосновений необходимо, чтобы детеныши играли друг с другом хотя бы полчаса в день. Доказательством такому положению вещей стали наблюдения за десятками обезьян.

У выросших в изоляции самок созрели яйцеклетки, они достигли половой зрелости, но так и не научились играть и спариваться. Гарри Харлоу все время мучил вопрос о том, какими матерями окажутся эти обезьяны. Именно поэтому он так сильно хотел получить от них потомство. Не принесли успеха и все попытки подсадить к ним опытных самцов – самки вцеплялись им в морды и на этом все их взаимодействие заканчивалось.

Тогда его осенила новая идея, он придумал приспособление, при котором зафиксированная самка не могла оказывать сопротивление залезшему на нее самцу. Это устройство он назвал «рамой для изнасилования» и оно дало ему столь желанные результаты. Двадцать самок смогли не только забеременеть, но и родить потомство. Но вся печаль заключается в том, что часть самок просто убили своих детенышей, другие же были к ним абсолютно равнодушны и лишь немногие вели себя нормально.

Гарри Харлоу в 1967 году был удостоен Национальной медали наук. Это был пик его научной карьеры. И как нам известно, с вершины путь только один — вниз … Его жена умерла от рака через четыре года. Он очень тяжело переносил произошедшее и был вынужден пройти курс электрошоковой терапии. После лечения он снова вернулся в лабораторию, но, по словам его же сотрудников, уже никогда не был прежним – не шутил и медленно разговаривал. Депривацию материнского воспитания Гарри Харлоу изучать больше не хотел. Теперь его интересовал вопрос о том, что вызывает депрессию и что может ее излечить. В первую очередь он, конечно же, искал лекарство для самого себя.

Специально для своего нового психологического эксперимента он придумал и разработал изолированную камеру, в которую помещали обезьянку. Она сидела скрючившись, пригнув голову и совершенно ничего не видя. Опыт длился около шести недель. Животное кормили сквозь отверстие, закрытое специальным экраном, внизу камеры. Обезьяна, выпущенная из этой жестокой камеры, страдала тяжелыми психозами и обладала всеми признаками полностью разрушенной психики. Гарри Харлоу создал модель психического заболевания, но, не смотря на все свои старания и усилия, он не смог вернуть животному прежнее нормальное состояние. Это приспособление получило название «колодец отчаяния».

Гарри Харлоу в 1981 году скончался от болезни Паркинсона. «Единственная вещь, которую я ценю в обезьянах — это получаемые от них данные, которые я могу опубликовать. Я нисколько их не люблю. Я никогда их не любил. Животные вообще мне не нравятся. Я испытываю отвращение к кошкам. Я ненавижу собак. Как можно любить обезьян?» — писал он в своих работах.

Документальные кадры экспериментов Гарри Харлоу.